Раннее солнечное утро расплескало живительное тепло по всему лесу. Звери и птицы, просыпаясь, радовались этому новому счастливому дню.
   Маленькая зелененькая лягушечка, только-только переставшая быть головастиком, зажмурилась от невероятного разнообразия цветов, красок, оттенков, нахлынувших на нее. Она только сегодня выбралась из своего болотца, и решила посмотреть мир. Мир оказался огромным, зеленым и дружелюбным.
   Сверкая радужными бликами на своих тоненьких прозрачных крылышках, огромный комар вылетел из лесной чащи и уселся на кочку перед квакушкой. Она, никогда раньше не видевшая таких удивительных зверей, широко распахнула огромные зеленые глаза и уставилась на диковинное зрелище.
- Простите, меня, пожалуйста, господин, - наконец робко пролепетала она. – Вы такой красивый, такой важный… Но кто вы?
- Я? Пожалуй, я павлин. Да, я павлин. Слышала, наверное? – важно ответил комар.
- О, господин Павлин, конечно, конечно я о Вас слышала. Только я не думала, что Вы… такой.
- Ну я не самый большой павлин, есть и побольше. Говорят, даже покрасивее…
- Что Вы, Вы самый замечательный павлин на свете, самый красивый, самый мудрый…
   Лягушечка с восторгом смотрела на комара, а тот надувался от гордости.
- Простите, господин Павлин, - тихонечко начала она, - простите, а Вы, наверное, даже летать умеете?
- Ха! Еще как! – «павлин» сделал круг прямо над головой квакушки.
   Лягушечка не могла вымолвить ни слова. В ее восторженных глазах отражался только «господин павлин», принявший горделивую осанку.
- Ну ладно. Я, пожалуй, полетел. У нас, павлинов, как всегда, куча неотложных дел.
   Бедненькая Ква сидела на полянке и, как завороженная смотрела ему вслед.
- Эй, Зеленая! – окликнуло ее чье-то щебетанье. Квакушка подняла голову и увидела на ветке длиннохвостую сороку. – О чем это ты так долго беседовала с комаром? – протрещала сплетница.
- С комаром? Я не видела здесь никаких комаров! Здесь был только господин Павлин, но он уже улетел. Ах, если бы Вы знали, какой он красивый!
- Какой павлин? Ха-ха-ха! Это был самый обыкновенный комар! Разве что очень большой… Да вы, лягушки, таких должны просто кушать – ам – и все!!! – расхохоталась зловредная птица. – Кушатеньки! Ха-ха-ха!!! Это ж надо! Павлин! Ой, не могу! Ой, уморила!
- Как – кушать? – почти плача прошептала лягушечка. – Разве можно его – такого красивого, такого замечательного – кушать?
   Она совсем растерялась и смотрела на сороку, но вредная птица только смеялась, и так же, смеясь, улетела разносить эту историю по всему лесу. А маленькая Ква медленно побрела назад, в свое болото.    Мир был по-прежнему радостным, солнышко продолжало светить, а лесные обитатели спешили по своим делам…
   А лягушечка шла и даже улыбалась лоскуточкам безбожно синего неба, видневшимся в сплетении деревьев... Только ее огромные глаза были почему-то очень грустными.